«Не хороните заживо»: как сохранить себя и помочь близкому, оказавшемуся на СВО, — советы психолога

Можно игнорировать психологов и справляться с проблемами самостоятельно, но в последнее время многим дается это всё труднее. Особенно сложно семьям тех, чьи близкие находятся в зоне проведения СВО, многие — уже долгие месяцы. С ними работают гражданские психологи, которые помогают справляться с переживаниями и подсказывают, как правильно общаться с мужьями, сыновьями, отцами, участвующими в спецоперации. Недавно в Архангельске провели семинар для специалистов, которые работают с такими запросами у нас. Главным спикером на нём выступила клинический психолог Татьяна Урывчикова. В рубрике «Личное мнение» она рассказывает, с какими проблемами к ней чаще всего обращаются люди, в чьи жизни вмешалась спецоперация, и как их эффективно решать.

Еще до начала спецоперации я много работала с тревожными расстройствами у людей, но в феврале и сентябре 2022 года заметила всплеск клиентов. Даже самые спокойные начинали паниковать. Как правило, они успокаивались через две недели и дальше жили обычной жизнью.

Семьи участников СВО, как правило, обращаются с проблемами в ожидании возвращения близкого и его утраты. При ожидании очень высока тревога: человек не может найти себе место и часто будто заранее хоронит своего близкого. Есть и те, кто сталкивается с горем потери, которое сложно перенести.

Надо сразу понимать, что когда человек, побывавший на спецоперации, возвращается в мирную жизнь, его адаптация проходит со своими особенностями, которые семьям лучше знать. Дело в том, что у человека, находящегося в горячей точке, меняется физиология, а нервная система перестраивается на другой лад, потому что нужно выжить. И дома в один день все эти процессы не смогут встать на место. По возвращении психологически они находятся всё еще там, в той действительности. И это никакое не заболевание, это естественный механизм.

Недопонимания в семьях могут возникать и на фоне того, что тем, кто находится в зоне боевых действий, друзья-сослуживцы становятся важнее, чем семья. И родственники могут не понимать, насколько тяжело боец переносит потерю своих сослуживцев, казалось бы, не самых близких людей.

Также семьи участников СВО часто сталкиваются с ненавистью в свою сторону из-за того, что их близкие находятся там. Но это скорее социальная проблема, которую, наверное, надо будет решать позже — сейчас не время. Сейчас для их безопасности режим инкогнито лучший — у нас не принято показывать их лица, военные фотографируются в балаклавах.

Можно найти новый круг общения, помогать другим. Надо находить ресурсы, думать о себе, чтобы быть готовыми к встрече. Можно пойти учиться чему-то новому, ведь в стрессе организм вырабатывает много энергии, и ее стоит тратить на какую-то позитивную деятельность.

Тем, кто сейчас в СВО, помогают военные психологи. Если их боевой стресс превышает все разумные пределы, это решается внутри министерства обороны. Гражданские психологи с ними не общаются. А вот с вернувшимися — да.

Чтобы не было никаких синдромов у вернувшихся бойцов, вроде вьетнамского и чеченского, первая профилактика, конечно, отношение к ним общества.

Бойцы себя чувствуют хорошо, если их признают, дают награды и уважают, их агрессия снижается и душевное спокойствие восстанавливается намного быстрее. Если же они чувствуют себя отвергнутыми, у них закипает множество деструктивных эмоций: и для них самих, и для их семей, и для общества в целом.

Как семье помочь вернувшемуся справиться с ненавистью со стороны? Уважением и признанием, воспитанием гордости в детях и пониманием процесса долгого перестраивания организма. Да, иногда бывает излишняя бдительность, бывают вспышки первое время. Нужно относиться к этому с пониманием.