Нечеловеческий капитал

[Фото: Администрация в полном составе провожает на фронт одного добровольца. Источниик: официальный аккаунт главы Кигинского района Башкортостана Руслана Вахитова]

«Представьте себе бойца на СВО, который за выполнение своей боевой задачи получает «премиальными» сразу 15 миллионов рублей. И отправит он их, скажем, в родную деревушку, где мамка с папкой живут на мизерные пенсии. А вместе с ними в той же хате — не работающая невестка. И вдруг от Вани с фронта приходит перевод… Таких денег хватит и чтобы новый дом справить, и машину, и с кредитом, висящим над семьей, рассчитаться». Приведенная цитата — вовсе не насмешливые «вражеские голоса», как можно подумать, а патриотическая «Комсомолка». Текст ее военного обозревателя наглядно иллюстрирует, как пропаганда представляет себе народ. На вершине пищевой пирамиды — картошка, сало и водка: в финале текста автор восхищенно подсчитывает, сколько этого добра можно купить на премиальные за сбитый самолет.

Ставки растут, как на аукционе: 100 тысяч, 500 тысяч, миллион!

По большому счету это и есть аукцион, в котором в качестве лота — планы по набору контрактников. 

Этот показатель стал одним из ключевых в оценке работы губернаторов, и они тужатся: из бюджетов регионов выделяют все новые и новые суммы для выплаты подъемных. Теоретически все контрактники в зоне СВО получают стандартизированный набор выплат в зависимости от должности, звания и боевых задач. Плюс 400 тысяч подъемных ведомство платит каждому при заключении контракта. Разница — именно в «губернаторских» выплатах, здесь и гонка.

В Амурской и Липецкой областях в 2022 году добровольцам платили разово по 50 тысяч рублей. В 2024-м сумму увеличили вчетверо. В Дагестане республиканские подъемные со 100 тысяч выросли до 500, аналогично в Курской области. В Ленобласти — с 300 до 500. В Новосибирской области — со 100 до 400. В Башкортостане — с 205 до 505. В Вологодской области региональная выплата как была, так и осталась — 100 тысяч рублей, зато 300 тысяч каждому обязались платить дополнительно муниципалитеты, а Вологда и Череповец — так и все 400. В 2024 году дефицит областного бюджета, по официальным данным, составит 32 млрд рублей.

Сильнейшими ожидаемо стали богатые субъекты. В Москве выплаты в 1,9 млн ввели в июле. Столица сразу лидировала в гонке с большим отрывом, причем гигантская сумма не отменяет ранее введенных ежемесячных доплат каждому, кто заключил контракт здесь, в год должно получиться до 5,2 млн.

Военнослужащие по контракту во время отправки к местам несения службы у здания областного военкомата. Фото: Петр Ковалев / ТАСС

✕

Экономически успешная Югра контрактникам предлагает, казалось бы, сравнимые с выплатами в других регионах 400 тысяч подъемных (это, однако, вдвое больше, чем в начале СВО), но к ним прибавляется целый ряд ежемесячных выплат. В результате из бюджета субъекта военнослужащий за год может получить до 1 миллиона 700 тысяч рублей.

Регионы участвуют в марафоне на пределе сил. Год назад представитель краснодарского военкомата предлагал контрактникам по 100 тысяч рублей единовременно. А в этом году уже новый военком края отчитывается о миллионной выплате от губернатора — за год сумма выросла в 10 раз, но на самом деле она даже выше: еще на 250 тысяч доплату подняли региональные депутаты, а по 250 тысяч начислит муниципалитет Краснодара. По словам военкома, число желающих подписать контракт в 2024 году выросло якобы на 40%. Средняя зарплата в крае — 58,3 тысячи рублей. Единовременная выплата в 23 с лишним раза выше среднедушевого месячного дохода.

В начале СВО мы изучали соотношение между средними зарплатами в регионах страны с теми суммами, которые местные власти сулили добровольцам. Вышло, что тогда ежемесячно обещали ровно в 10 раз больше, чем можно за месяц заработать дома. За два с лишним года разница стала еще более разительной. Например, в Карачаево-Черкесии средняя зарплата в прошлом году составила 40 158 рублей. Республика занимает нижние позиции в рейтингах уровня жизни; по данным Росстата, среднедушевые денежные доходы за прошлый год здесь составили 24 945 рублей. Но при заключении контракта на руки дадут 1 млн 300 тысяч рублей. Ранее выплата в этом, одном из беднейших в стране, регионов составляла скромные 100 тысяч. Впрочем, по набору контрактников республика все равно ухитрялась быть впереди многих — год назад КЧР была названа в числе лучших по данному показателю. При этом ее население составляет всего 469 837 человек.

Зачем соревнование в щедрости, если людей хватает? Зампред Совбеза Дмитрий Медведев уверяет, что за первую половину нынешнего года контракт с Минобороны заключили 190 тысяч человек. Минобороны РФ подтвердило эту информацию и добавило: в сутки контракт заключает до тысячи человек.

По сравнению с темпами 2023 года очевидно, конечно, некоторое замедление: в прошлом декабре года тот же Медведев рассказывал, что за год на службу по контракту в Вооруженные Силы России было принято 500 тысяч человек, а министр Шойгу говорил о полутора тысячах добровольцев в сутки. Однако ни о каком дефиците личного состава официальные лица не говорят, напротив, судя по их словам, в войсках все отлично. Вот и президент Путин на ПМЭФ заявил, что нет необходимости в новой волне мобилизации.

Да, ноют о якобы нехватке личного состава «зет-каналы». Ну ладно, прежнее руководство военного ведомства они повально обвиняли во вранье, но ведь и новый-то министр, который «врать нельзя», тоже ни о каком недокомплекте не говорит.

Фото: Виктор Каратаев / Коммерсантъ

✕

Тогда с чем связана гонка выплат? С какой целью регионы, и так сильно обедневшие, разбивают копилки на подъемные военным? Именно заначки: судя по постановлениям губернаторов, средства вынимают из резервных фондов. Это кубышки на экстренный случай, в них копятся деньги на ликвидацию ЧС и срочные надобности, но наполняются эти фонды все равно из бюджетов. Как вынуть что-то из утвержденного бюджета и направить в резервный фонд? Сократить иные обязательства.

Вот отчет о том, куда ушли деньги резервного фонда Ярославской области в 2022 году. 238 миллионов рублей — на единовременные выплаты мобилизованными и добровольцам.

А вот постановление ростовского губернатора Голубева о выплате по 700 тысяч рублей каждому новому контрактнику: «Единовременная выплата предоставляется за счет средств резервного фонда Правительства Ростовской области». Документ февральский, в июле выплата возрастает почти вдвое — до 1,2 млн рублей. «Идем на эти шаги, чтобы стимулировать привлечение граждан на военную службу по контракту. Областная выплата в 1,2 млн рублей будет распространяться как на жителей Ростовской области, так и на жителей других регионов, если контракт они заключат в нашем областном пункте отбора или в ростовском облвоенкомате», — комментирует губернатор.

Выходит, на третий год спецоперации пропаганда не научилась эффективно зазывать мужчин в ряды российской армии? Ключевым фактором остаются деньги?

Те, кто решился пойти в окопы сугубо в надежде поправить материальное положение, конечно, скорее заключат контракт в регионе, где платят больше, — так выгодней. А значит, тамошнему губернатору будет легче отчитаться о показателях.

Первой это поняла Чечня: республика даже минимизировала набор в ходе частичной мобилизации, закрыв показатели «добровольцами из других областей», которых набирали для подготовки в университете спецназа в Гудермесе, а затем отправляли на фронт. Чечня выдавала обмундирование, экипировку и предоставляла специальное обучение — и тем выгодно отличалась от соседей. Эта практика ведется до сих пор, судя по соцсетям университета, а к апрелю нынешнего года число прошедших подготовку в Чечне добровольцев, по словам Рамзана Кадырова, превысило 17 тысяч человек.

Навык покрытия дефицита добровольцев «легионерами» постепенно начали осваивать иные субъекты.

Фото: Александр Патрин / ТАСС

✕

Борьба за контрактников стала сродни трансферу футболистов. Так решение вроде бы общенациональной задачи, каковой власти объявили СВО, превратилось в соревнование регионов, в котором побеждает тот, кто богаче.

Это еще в начале спецоперации вызвало критику, например, со стороны спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко: «Когда люди находятся в одном окопе, решают общую задачу, такая разница недопустима», — заявляла она. Но окопы далеко. А губернаторский KPI — здесь.

Не самый благополучный регион, тем не менее установивший одну из самых крупных в стране доплат для добровольцев, — Коми. В рейтинге качества жизни государственного РИА «Новости» республика в прошлом году заняла 71-е место. Среднедушевой доход составил 54 576 рублей. При заключении контракта боец получает 300 тысяч из регионального бюджета (вдвое больше, чем годом ранее), затем ежемесячно по 60 тысяч. Получается более 1 млн рублей за год.

Трудно не связать эти посулы с антирейтингом главы Коми Владимира Уйбы. Экс-глава ФМБА не только не сумел стать своим в сложной республике, но и периодически попадает в федеральную повестку с идиотским стендапом вроде заявления «Я — ваш Путин!». Перспектива второго срока для него пока весьма туманна, так что все для победы — личной.

В Мурманске за последний год величина выплаты новому контрактнику выросла втрое: со 100 до 300 тысяч рублей. В сентябре губернаторские выборы, Андрей Чибис идет на второй срок.

Псковичи, которым на малой родине сулят всего 100 тысяч, заключают контракты в Петербурге, где дают в 13 раз больше. А псковская дивизия ВДВ раскидывает объявления о наборе в паблики самых разных регионов (например, в Челябинске, где выплата втрое больше — 300 тысяч), завлекая самым низким уровнем требований: «Требования к кандидатам: не иметь тяжких судимостей (рассматриваем условные сроки и бывших заключенных)».

Ингушетия тоже платит всего по 100 тысяч, зато обещает сразу дать земельный участок. Республика — лидер по закредитованности населения: доля просроченных кредитов составляет здесь 11,76%. Средняя зарплата за прошлый год — 35 975 рублей.

Рекрутируют откуда угодно, можно мигрантов, а стимул — материальный.

Если денег совсем не хватает, поможет бизнес. В Петербурге контрактник получает от города 1 млн 105 тысяч рублей — против 500 тысяч прошлогодних. Выплата делится на три платежа в течение месяца. Не менее 400 тысяч из этой суммы является «социальной выплатой при трудоустройстве на предприятие Санкт‑Петербурга». Это как раз объясняет, откуда ожидается приток добровольцев: иногородние устраиваются на петербургские предприятия, а уже оттуда идут в военкомат.

О том, как иногородние (а иногда и иностранцы) зачисляются в штат предприятий, чтобы тут же отправиться в окопы, уже рассказывали журналисты. Так компании снижают вероятность гипотетической возможности отдать нужные кадры в случае частичной мобилизации, а за этот иммунитет буквально платят деньги, выделяя разовую выплату тому числу добровольцев, которое смогут рекрутировать. Но пока бегловский эксперимент — уникальный, в основном нагрузка опосредованно ложится на бюджет регионов.

В Татарстане при заключении контракта суммарно платят 1 млн 300 тысяч рублей. В начале спецоперации платили 300 тысяч, затем ставку подняли до 500, а в нынешнем году она дошла до миллиона. Еще 300 тысяч доплачивают муниципалитеты.

Фото: Иван Ноябрев / ТАСС

✕

Этим летом в республике провели 12-часовой телемарафон «Вступай в армию победы». Полсуток пропагандисты, артисты, чиновники, волонтеры и сами военные агитировали гражданских надеть погоны.

На экране было два номера телефона: для жителей республики и для всех остальных. Ведущая в первые же минуты уточнила: иностранцам тоже рады.

Студию украшали автоматы, гранатомет и УАЗ (конечно, «Патриот») с буквой Z на капоте. Беседы ведущих с гостями прерывали зазывные ролики. Например такой: из аэропорта выходят трое — и сразу к военкому. «Откуда?» — осведомляется тот. «Ижевск! Самара! Оренбург!» — браво отвечают попутчики. «Подпиши контракт в Татарстане!» — звучит закадровый голос. На экране цифра: 1 500 000.

Если есть сомнения, помогут близкие.

На марафоне рекламировали акцию «Приведи друга в военкомат». За каждого рекрутированного заплатят 100 тысяч (тариф повышен вдвое, раньше было 50).

«Для заключения договора нужны только паспорт, ИНН, СНИЛС и банковские реквизиты приглашающего», — расхваливал акцию ведущий. И пояснял: на выплату могут рассчитывать друзья, родственники и даже сами сотрудники военкоматов и чиновники. Платят за каждого уехавшего в часть. Аналогичный сетевой маркетинг — в Ярославской области. Там дают тоже по 100 тысяч (раньше было 30).

Вербовщикам положены гонорары в Якутии, Мордовии, на Ямале, в Архангельске… Цена — от 5 до 100 тысяч рублей. И как-то подзабылось, что в 2022 году патриотические каналы охотно постили фейковую новость, будто акция с точно таким названием — «Приведи друга в военкомат» — проходит в Украине. Выплату в 20 тысяч гривен за «друга» тут же опровергли как официальный Киев, так и независимые фактчекеры, но она позволила немало поглумиться над противником.

Крупные и внеплановые обременения региональных бюджетов, как правило, компенсируются субвенциями из федеральной казны. Но здесь не так. Регионы сами должны изыскать средства, то бишь снять их с других статей расходов. И делают это довольно ловко. Жаль, что у них так не получалось находить деньги на больницы, школьные туалеты или реальные выплаты нуждающимся — на улучшение качества обычной жизни.

Между тем чем больше регионы будут платить за «единицу личного состава», тем выше будет нагрузка на бюджет, тем сложнее будет становиться жизнь. А чем беднее жизнь, тем легче согласиться на заключение контракта, за которое так хорошо платят.

Месячный среднедушевой доход россиян в первом квартале 2024 года, по подсчетам Росстата, был равен 45 тысячам рублей. И хоть тот же Росстат уверяет, что в стране не осталось семей, где нечего есть, более трети россиян, по опросу RussianField, признало снижение уровня жизни за два последних года.

Выплаты за заключение контракта стали весьма своеобразным способом повысить среднедушевой доход. Эти суммы уже сравнялись с годовой средней зарплатой. Видимо, так государство понимает инвестиции в человеческий капитал.